Атака из Атлантиды [сборник] - Лестер Дель Рей

— Разумеется. То есть, нет. Я бы вызвал. Но мне под дверь сунули записку, в которой за его возвращение требуют тысячу долларов.

— Худо дело. Но, дядюшка, надеюсь вы не думаете, что это имеет какое-то отношение ко мне?

— Ну, конечно, нет. Да и как бы ты смог пробраться в лабораторию? Я просто подумал, что ты бывал в разных передрягах… То есть, можешь помочь мне связаться с этим человеком… Как-то организовать передачу выкупа. Само собой, я с удовольствием заплатил бы и тебе за помощь.

Джонни Томас улыбнулся смущенно, он рад бы помочь и бесплатно, какие расчеты между своими? Потер шею в раздумье и бросил растерянный взгляд на другой конец комнаты, очевидно решая, как быть с организацией. Поступить как, чтобы и выглядеть пристойно, и слегка подзаработать, даст Бог. И тут, к своему удивлению, вдруг увидел кота, появившегося там, где его быть ну никак не могло. Кот подошел к стоящей на столе бутылке виски, взял ее как-то любовно двумя лапами, уселся, извините, по-турецки и принялся с чмоканьем пить. У Джонни от таких видов — вид главный, общий, натура со стулом, кроватью да дядюшкой, кактусом, пыльным пианино и этим котиком с бутылкой — что-то перестало стыковаться с его личным устройством по приему информации, Джонни повело и неподалеку от бара бросило, всего, знаете, в страшном поту, с глазами дикими!

— Превосходно, дорогой Томас, — наконец заметил кот, ставя бутылку на стол. — Думаю, когда ты получишь от дядюшки эту штуку баксов, мы с тобой сможем купить пойло и получше. Здорово ты придумал с Антропосом, принц прекрасный! Я сам думал утащить этого парня, уж больно обстановку оживляет. Но тебе он — важнее. Важнее даже, чем этому снобу Ходжесу. А уж без его ванны, понятно, тебе и вовсе тут не прожить. Одна раковина и та с дыркой…

Кот облизнулся, расправил откуда-то взявшиеся у него крылья из рождественской фольги и на глазах превратился в Голубую Фею.

— Ах ты негодник, Пиноккьо, — сказала сияющая красавица, хлопая ресницами в три дюйма и роняя с них немножечко сажи. — Маленьким мальчикам должно быть стыдно красть. Особенно у родни. Ну, если хотят в конце концов как-нибудь стать человеком. Разве, когда старый Джепетто резал тебя из полена, он не прочел тебе вводного курса по этике? Основам морали? Человекостроению? Сынок ты хренов. — Она перепорхнула Томасу на плечо и устроилась там, водя по его яремной шее левою голой ножкой и укоризненно цокая языком.

Молодой человек попытался схватить ее, ощутил дурноту.

Но почувствовал, как его рука проходит сквозь тело волшебницы, и вскочил. Он обшарил взглядом каждый уголок. В комнате было пусто. Тут его дядюшка снова кашлянул.

— Если ты наигрался, Джон… — начал он занудно.

— Вы что — не видели ее?

— Эту муху? Как «не видел»… Видел, не хуже тебя. Ну, надо же, какая здоровенная. Слушай, давай наконец вернемся к моему делу… — сказал он и с удивленьем уставился на Джонни. Тот, представьте себе, задрожал и схватился рукой за глаза. Он услышал страшенный грохот, его племянник. Грохот да топот. Звон разбиваемых окон. Не иначе, должно быть. Или обесточил его непередаваемый аромат из сырой, окровавленной пасти…

— Думаю, неплохая будет жратва, — заметил, неожиданно появясь в комнате, гризли-медведь. Он стоял и отряхивал с себя ворох рыбьей вонючей чешуи. Мех изнутри его огромных шерстистых ляжек был грязный, желтый, не то с татуировкой по шкуре, не то с фоторепродукцией рифового грота и текстом «Посетите Мальдивы». — Такой молоденький и упитанный.

По комнате вдруг разлилось ослепительное сияние.

— Смотри отравишься, Бруин. Мясцо это — вредно для здоровья. Как и сам паренек. Лучше возвращайся-ка домой. Ловить рыбку…

Медведь послушно потрусил к окну и, потирая зад, с удовольствием прошел сквозь стекло. В голосе сияния возникли повелительные нотки, а в воздухе появилось гневное лицо.

— Покайтесь, молодой человек, покайтесь в своих грехах и знайте, что содеянного не скроешь. Век человеческий короток и совершенное нами зло преследует нас до конца дней. Покайтесь, ибо ваш час пробил!

Джонни Томас рухнул на кровать, вытирая выступивший на лбу холодный пот. Как он мог в такое время… позволить себе… позволить себя вводить в заблуждение! Все эти штуки просто не могли быть реальными. Он снова повернулся к Ходжесу, который терпеливо ждал.

— Извините, сегодня утром я что-то сильно нервничаю — не привык так рано вставать. Ага, о чем мы с вами…

Клик. Раздался в голове молодого человека щелчок, за которым послышался мягкий мурлыкающий голос.

— А я что-то знаю, а я что-то знаю и сейчас всем расскажу! Джонни, старик, объяви этому живому ископаемому, какой ты умный и как здорово ты его поимел! Давай, давай рассказывай, не стесняйся!

Тут Томас почувствовал в спине резкую жгучую боль, быстро пробежавшую по ребрам и наконец устроившую нечто вроде танц-класса у него в желудке. Он скрипнул зубами и застонал. Ходжес сочувственно спросил:

— Может, поел чего-то не того? Ты приляг и расслабься.

На кровати копошился клубок гремучих змей, издающих угрожающие щелчки, как бы говоря, мол, давай, дружок, к нам! Как раз, мол, время завтракать, а у нас с утра еще маковой росинки во рту не было!

У Томаса не было ни малейшего желания расслабляться пусть даже среди воображаемых змей.

— Ик-ух! — икнул он, и тут ангел выкрутил голову из патрона люстры и брякнулся на пол рядом с ним. — Ик-ух!

У ангела вдруг появились рога и хвост, а в руке — раскаленный докрасна трезубец, нежное прикосновение которого к голени оказалось страшно неприятным.

— Клик, — раздался щелчок в голове и послышался голос.

— А помнишь ту девчонку у Кейси? Зря она тогда покончила с собой, верно? Правда, это был газ и она ничего не почувствовала. Когда кончаешь жизнь самоубийством…

— Не собираюсь я кончать с собой! — Вопль вырвался неожиданно, когда маленький, алого цвета, насмешливый дьяволенок в дыму и облаке серы решил, что лучше потыкать студента трезубцем в живот — так больнее. — Уберите их!

Ходжес сочувственно закудахтал:

— О, Господи, Джонни, по-моему, ты себя не очень хорошо чувствуешь!

Так оно и было. Голова Томаса с неприятным звоном вдруг отвалилась и покатилась по полу. Гном подхватил ее, быстрым движением закрутил шею и вытащил хлыст.

— Эй, ребята! — крикнул он. — Смотрите, какая клевая штука. — Тут он умело вытянул Томаса кнутом по лицу и голова снова покатилась по комнате, а из самых разных мест вдруг повыскакивало множество других мелких гномов. Навалили и уставились на нее. Это для Джонни оказалось чересчур, особенно учитывая, что два каких-то червя в размер маковых рулетов ему выедали при этом глаза.